Я сижу в вагоне, отражаясь в окне.

В руках - ручка, на столе - тетрадка.

Я как будто внутри, но и как будто вовне.

На душе то ли сладко, а то ли гадко.

И как будто спокойно. Пейзаж уезжает вдаль.

За окном - каналы, бугорки, лощины.

Над шпицем церкви - радуга. Календарь

Облетает, разглаживая морщины.

Вот так и живём, ожидая тепла

И лета. Чаще внутри, иногда снаружи.

Перемещаясь на поезде из точки Б в точку А,

Избегая стужи, отражаясь в луже.

Эйндховен, 03.02.2018

Одуванчики на крыше

Одуванчики на крыше -
желтый блик на кромке мая.
Я с больною головою
через них весну вдыхаю.

Я с больною головою
и душою нараспашку
соберу букет левкоев
и сорву одну ромашку.

Одуванчики на крыше,
снизу солнце отражая,
мне в лицо пыльцою дышат -
желтый блик на кромке мая.

Я сижу на улице Милана,
достаю каштаны из кармана.
Через улицу -- столы кафе-шантана.
Стулья есть в кафе, но нет дивана.

С неба падают созревшие каштаны.
Я пью кофе за столом кафе-шантана,
сдача мелочью звенит на дне кармана.
Солнце есть в окне, но нет тумана.

Я сижу и вспоминаю Мандельштама:
все живем мы как-то криво, а не прямо.
Солнце прячется за ветками каштана.
Листья падают на улицу Милана.

Утро воскресное в Базеле сонном.
Капли дождя по лицу и стеклу.
Чья-то фигура в проеме оконном.
Что я здесь делаю, я не пойму.

Дома засилье овоща сытого.
Дома война -- выходи воевать!
Я здесь сижу у корыта разбитого.
Как мне помочь тебе, Родина-мать?

В Базеле пасмурно. Набо заплакано.
Церкви звонят по своим мертвецам.
Над колокольнями мысль моя спряталась.
А на скамье под каштаном -- я сам.

Я хожу-брожу, наблюдаю
За природой и за погодой,
За людьми и за городом тоже.

Я вчера наблюдал одуванчики,
Летних девушек в юбках коротеньких
И каникульное настроение.

Ничего сегодня я нового
Не наблюдаю, хоть тресни.

Видение на Неве

    Солнечное свежее утро.
    Молодая женщина, буднично, немного наивно, но мило одетая, идет по улице.
    Лето. Еще не пыльная зелень деревьев. Пожилые дома отбрасывают длинные тени.
    Женщина занята житейскими заботами. Она думает о двух маленьких дочерях, о муже, об их светлой квартире, о своей работе.
    Мне кажется, она просто, по-житейски счастлива.
    Мне хочется познакомиться с ней, заговорить, заставить ее улыбнуться.
    Мне хочется вместе побежать туда, где только синий купол и море цветов вокруг.
    Я иду по улице, смотрю на нее украдкой и тоже счастлив.

    Сколько вас, таких же молодых и счастливых, для которых по утрам встает солнце, освещая ваши квартиры! Я хочу познакомиться с вами. Я хочу жить такой же обыкновенной жизнью, чтобы только встретить вас, согреться вашим счастьем и, быть может, самому согреть кого-то.
    Я желаю вам таких же солнечных летних дней. Я желаю вам любимой работы. Я желаю вам умных и добрых детей. Живите, будьте счастливы и дарите счастье людям!

Петербург

    Он стал мне родным городом.
    Прожив здесь 10 лет, я начал замечать грязь от рук, слов, душ, покрывшую его.
    Только беспечный взгляд путешественника скользит поверх и видит внутренность, дух, историю. Хочу быть таким путешественником.
    "Питер" затерли: "Питер - пивная столица", "Свежесть - это по-питерски"... Пустое, но неприятное.
    Спальные районы - не Петербург - другие города со своим бытом, своей культурой. Веселый поселок, Озерки, Автово...
    "О, русские люди, русские люди! Вы толпы скользящих теней с островов к себе не пускайте! Бойтесь островитян! Они имеют право свободно селиться в Империи: знать для этого чрез летийские воды к островам перекинуты черные и серые мосты. Разобрать бы их...
    Поздно..." Они проникают, меняя Петербург.